Я растерянно улыбаюсь. Ай да Жданов. Пару фраз молвил — и все непримиримые противоречия канули в лету.

____

*Автор никаких национальных антипатий не имеет. Все написанное - не более, чем имидж деда.

50

— Ну рассказывай, Люба. Сильно ли по мне скучала в разлуке? — Жданов смотрит на меня с ироничным выжиданием.

— Скучала не совсем подходящее слово, пожалуй. Скорее, много думала. О тебе, о нас.

— Да-а-а. С жестокосердной женщиной я связался. Много думала она обо мне вместо того, чтобы по-человечьи скучать. А я вот скучал и даже очень.

— Пристыдил, — с улыбкой замечаю я, глядя как официант разливает шампанское по фужерам. — Кто бы мог подумать, что ты такой романтик.

— Я-то? Еще какой. Как влюблюсь — сразу на одно колено тянет встать.

— И часто с тобой такое было?

— Ты ведь у нас инженерка. Вот и посчитай. Количество моих браков тебе известно.

— То есть влюблялся ты дважды? — на всякий случай уточняю я.

— Вообще-то трижды. — Полиграфический магнат смотрит на меня со значением. — Я ведь тебя недаром как-то своей будущей женой назвал.

От этого его незамысловатого признания внутри разлетается рой бабочек. Смущенно потупившись, я принимаюсь теребить салфетку.

— Как знать. Вдруг ты еще кому-то предложение делал, но со свадьбой не сложилось.

— Как это не сложилось? В смысле, избранница моя взяла и померла?

— Ну почему же сразу умерла? Например, отказала.

— Отказала? — В его тоне читается истинное недоумение. — Меня, конечно, перманентно на дур тянуло, но не таких же.

— От скромности ты не умрешь.

— Это ты уже как-то говорила. А для чего мне эта ложная скромность? С жилплощадью и сексом проблем не имею, денег не клянчу - даже напротив. Щедростью не обделен, к изменам не склонен, к пиздежу тоже. А то что характер вздорный — так должен же у меня быть хоть какой-то недостаток? Так сказать, для равновесия.

— А какой у меня недостаток, интересно? — задумчиво произношу я, разглядывая фужер с шампанским.

Жданов щурится.

— У тебя-то? Слишком самодостаточная.

— Я всегда думала, что стремление к автономии и самостоятельности — не порок.

— Не порок конечно. Но для брака в привычном смысле это херово. Прочный союз обычно основан на взаимозависимости. Общие дети, общая жилплощадь, общий капитал, который при разводе пилить ой-как жалко. Вот так люди годами и живут, страдая и мирясь друг с другом.

— Немного безрадостная картина нарисовалась.

— Да почему же безрадостная. Радостная и еще какая. Потому что в наших с тобой отношениях нужда отсутствует, и соответственно концепция брака другая. Тебе от меня, знаю, ни капиталы мои, ни недвижимость, ни головастики для продолжения рода не нужны. Мозги мне ебать потребности тоже не имеешь. И от тебя, Люба, мне ничего кроме тебя самой, тоже не надо. Если только пироги — но и это по желанию. Можем хоть каждый день в рестораны таскаться.

— А ты и правда романтик, — улыбаюсь я. — Умеешь сказать до мурашек.

В доказательство я демонстрирую Жданову предплечье, покрытое пупырышками.

— Это просто ты впечатлительная, — ворчливо откликается он. — Ничего особенного я не сказал. Так что ответишь?

— Ты о чем? — непонимающе переспрашиваю я, делая очередной глоток искрящегося напитка. Чем грешна интеллигенция вроде меня, так это любовью к хорошей винной карте.

— Сообразительностью ты сегодня не блещешь, — шутливо замечает Жданов. — Хотя оно может и к лучшему. Замуж говорю, за меня пойдешь?

Обомлев, я крепко сжимаю бокал в руке. То есть все эти разговоры не из желания эпатировать, и он действительно хочет видеть меня своей женой?

— Я честно говоря… — мямлю я, растерявшись. — Это в высшей степени неожиданно…

— Я дважды прямым текстом свои намерения озвучил, и ей до сих пор неожиданно. Или ты мои слова всерьез планировала воспринять только когда бриллиант палец к земле оттянет? Что тут скажешь? Не подготовился.

— Да нет-нет. Какой еще бриллиант? — бормочу я, не в силах прийти в себя от неожиданного предложения. — Дело в том, что я вообще замуж больше не собиралась… А тут…

— Так и я жениться не планировал, — хмыкает Жданов. — Пятнадцать лет с Анжелой любого к целибату подтолкнут. Но вот тебя увидел и планы свои изменил.

— Прямо-таки сразу как увидел? — невольно кокетничаю я.

— Именно как увидел. Мы же, мужчины, рабы своих инстинктов. С первых минут знаем, какую женщину готовы видеть своей женой, а какую просто попользовать.

— Помнится, в нашу первую встречу, ты за глаза назвал меня коровой, а в глаза усомнился в уровне моей квалификации.

Полиграфический магнат небрежно отмахивается.

— Так это в рамках прелюдии.

— Прелюдия у вас, Игорь Вячеславович, так себе, — иронизирую я.

— Ну не скажи. В итоге-то мы с тобой в ресторане сидим, а минут через сорок… — Жданов бросает взгляд на часы, — будем мять матрас в моей квартире.

— Все-таки ты излишне в себе уверен. — Я краснею. — Я вообще-то домой собираюсь.

— Врешь. — усмехается Жданов. — Ты когда в нужной кондиции — всегда губы языком трогаешь. За последние полчаса вот уже три раза облизала.

Подняв руку, он нетерпеливо щелкает пальцами.

— Рассчитай нас, гарсон. А то сидеть у вас больше никакой мочи нет.

51

— Ты посиди пять минут, пока Михаил подъедет. Я отойду по мужским делам. – С этими словами Жданов удаляется в сторону туалетных комнат.

За передышку я ему даже благодарна, ибо события этой встречи нужно переварить. С шампанским сделать это, к счастью, гораздо проще.

Итак, что мы имеем? Устранение всех непримиримых противоречий и полное примирение, недвусмысленное приглашение заняться сексом в самое ближайшее время и как вишенка на торте – предложение руки и сердца. Да-а, Люба Владимировна. Неплохой улов для тихого воскресного дня.

— Прошу прощения…

Я поднимаю глаза. Надо мной возвышается парень лет двадцати семи в белой рубашке. Красивый до приторности. Высокий, плечистый, прическа волосок к волоску, глаза большущие голубые, кожа гладкая как у младенца и даже румянец имеется. Нике бы понравился.

— Слушаю вас.

— Меня зовут Илья, я администратор этого заведения, - старательно выговаривает парень, явно волнуясь. – Хотелось узнать, все ли вам у нас понравилось? Как вам обслуживание?

— Прекрасное у вас обслуживание. – Я приветливо улыбаюсь, желая подбодрить. – Очень приятные официанты. Видно, что профессионалы своего дела.

— Спасибо большое. А как вам кухня? Все ли блюда понравились? Может быть, у вас есть какие-то рекомендации?

— Да нет, - говорю. – Ваш шеф-повар и без моих советов прекрасно справляется.

В ответ Илья улыбается так, словно я только что наградила его ресторан мишленовской звездой.

— Благодарю вас за столь лестный отзыв. Мы очень ценим мнение наших гостей и в знак признательности хотели бы подарить вам персональную скидку в сети наших ресторанов.

— Мне? – удивляюсь я. – Спасибо, мне очень приятно. Но я не то, чтобы завсегдатай...

— В таком случае мне нужно узнать ваше имя и номер телефона. – перебивает Илья, извлекая из кармана небольшой блокнот и ручку. – Карта будет готова в течение пары минут.

Все еще не понимая, чем я заслужила такие преференции в полном зале посетителей, я называю свои данные, после чего Илья, не забыв мило поклониться, исчезает с обещанием вернуться как можно скорее.

— Уже и отлить отойти нельзя, - грохочет надо мной раздраженный голос. – чтобы какой-то напомаженный пиздюк ее номер не стрельнул.

Я изумленно моргаю. Он серьезно? Думает, что я свои контакты направо и налево раздаю, пока он нужду справляет?

— Игорь… - От абсурдности ситуации я невольно начинаю смеяться. – Во-первых, этот мальчик мне в сыновья годится. Во-вторых, ты действительно полагаешь, что я на такое способна? Принять твое интимное приглашение, и через пару минут флиртовать с другим мужчиной?